Название:
Реки не меняют направленье.Автор:
Lady Igraine ака Игрейн ©
Бета: Пока что я за нее)
Размер: мини
Жанр: фэнтези, драма
Рейтинг: PG-13
Фендом: ориджинал
Дисклеймер: Все права принадлежат автору.
Размещение: Если вы вдруг захотите утащить это куда-то, желательно сообщить мне на email. Или, по крайней мере, поставить ссылку на мой «Бамбуковый Дом».
Предупреждения: Чародейка честно предупреждает, что писать женские романы никогда не умела, хэппи-энды - тем более, и потому слишком впечатлительным натурам это читать не стоит.
От автора: Когда-то Белая Гадюка директор школы сказала мне: "за подобные "сказки" без разговоров отчислять надо..." Прошло три года, но я до сих пор не понимаю, почему она так решила))
…Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
(С) Николай Гумилев
***
...Северные земли никогда не отличались приветливостью климата — неприступные скалы, о которые разбиваются холодные морские волны, непроходимые леса, и бескрайние равнины, сплошь покрытые густыми зарослями вереска. И люди здесь похожи на лиловые звёздочки этого неприхотливого растения — прекрасные лицом, но строгие нравом — на первый взгляд они кажутся равнодушными и неразговорчивыми.
На самом деле это, конечно, совсем не так — просто суровый климат приучил северян к терпению и упрямству, потому что природа не делает им подарков. Все, что у них есть, они заработали своим трудом — свободу, территорию, право самим решать, чем заниматься, лишь номинально подчиняясь королю. Привыкшие после нескольких дворцовых переворотов верить только себе, они скрывали истинные чувства за насмешкой, и настороженно относились к чужакам, предпочитая безопасное одиночество. А удалённость от блестящей игривой столицы, и вечная занятость и вовсе не располагают к амурным приключениям — отсюда и пошло поверье, что не днём с огнём не сыщешь на севере галантных кавалеров.
Впрочем — когда они изредка все—же бывали при дворе, избалованные светские львицы бросались на них, как пчелы на мёд, не обращая внимания на отсутствие комплиментов и подарков. Все дело в том, что гости, даже не имея изысканных манер, врождённой смелостью и спокойствием выгодно отличались от истеричных и лицемерных придворных, которые вечно обижались по пустякам, и сами больше походили на девушек, чем на мужчин.
И потому — много дам открыто грустило, а некоторые даже плакали, когда прославленный кавалер Марсело Альенга, десять лет служивший капитаном королевской гвардии, в свой тридцать пятый день рождения объявил, что покидает двор, и возвращается на родину, к своей семье. Даже король не стал его удерживать, — у него самого уже подрастала дочь, прекрасная принцесса Анна, и он понимал, что капитану тоже пора обзаводиться наследником.
Который не заставил себя ждать — ровно через год жена родила ему чудесного сына, едва взглянув на которого, капитан с улыбкой сказал ей:
читать дальше— Надеюсь, — ты не станешь возражать, если мы назовём его Альваро?
— Нет, конечно. Я и сама сразу подумала про это имя — тепло улыбнулась в ответ уставшая женщина.
***
На древнем языке северян Альваро значит «солнце», и слуги только качали головами, в один голос соглашаясь, что нельзя было дать более подходящего имени золотоволосому и неизменно вежливому мальчику, в котором души не чаяли все домашние. И лишь через четырнадцать лет один человек впервые позволил себе усомниться в правильности этого имени — хоть и скрыв, по привычке, сомнение за шуткой.
— Вот уж действительно солнце... что светит всем, и никому. И больше обжигает, чем греет, оставаясь недосягаемым на дневном небосклоне, и скрываясь под вечер. Коли не знала бы, откуда ты родом, решила бы, что брата родного нашла — услышав, как конюх зовёт его по имени, весело говорит забежавшая во двор девочка, не забыв, впрочем, довольно ловко сделать некое подобие учтивого реверанса при виде капитана.
Альваро вспоминает, что пару дней назад уже видел её, вместе с матерью. Никто точно не знал, откуда пришла эта более чем странная смуглая и черноволосая женщина, так не похожая на светловолосых и белокожих северянок, и к тому же разговаривающая сама с собой. Она выглядела сумасшедшей, но изредка у неё случались просветления, и она говорила, что пришла с юга, и ищет потерянного сына. Также она вспоминала, что была женой тамошнего наместника, но глядя на её безумный вид, все думали, что она могла быть максимум служанкой, уволенной за свои причуды. Из жалости к её ребёнку некоторые зажиточные крестьяне давали ей немного денег, и даже пускали переночевать на сеновал.
— Как твоё имя? И что ты здесь делаешь? — строго спрашивает у девочки капитан, удивляясь, что та разговаривает с его сыном хоть и не нагло, но без страха и подобострастия, будто с равным.
— Саломея, господин. А мою маму — Миралисса. Я ничего плохого не замышляла, просто лошади у вас больно красивые, и мне на них поближе посмотреть захотелось — с улыбкой отвечает та, ничуть не испугавшись строгого тона.
— Простите её, благородный господин! Мей ещё слишком мала, и не понимает, как нужно себя вести, — нервно кланяется вошедшая следом женщина, испуганно смотря на него.
— Так что же ты ребёнка за собой таскаешь? Ладно — сама твори что душе угодно, но дочь твоя заболеет зимой, что тогда делать будешь? Сколько ей лет, кстати? — вмешивается спустившаяся к ним леди Агата, хозяйка дома.
— Двенадцать осенью будет, госпожа. А мне куда прикажете деваться? Я и рада бы не мучить дитя, да только дома у меня нет давно. Дорога одна мне приютом осталась... — отвечает незваная гостья, и тихо запевает что—то на незнакомом языке, по видимому снова впав в прострацию.
— А может позволите мне у вас остаться, госпожа? — вдруг спрашивает у дамы Саломея. И продолжает, с лукавой улыбкой — Я ведь вижу, что вы добрая... дар у меня такой — всегда правду видеть. Мама моя все равно уйдёт, дорога её зовёт. А я кроме этого скотину заговаривать умею, и ещё много чего — бесполезной вам не буду.
Леди Агата задумчиво смотрит на разглядывающую лошадей девочку, замечая, что кожа у неё такая же светлая, и от северянок она разве что лицом да волосами отличается.
— Мой сын тоже осенью родился, и жаль мне тебя — наконец говорит она, потом добавляет — Но только если остальные домашние против не будут. Вы согласны?
Капитан лишь утвердительно кивает, решив, что лишние руки в доме не помешают, а доброе дело зачтётся на том свете. Да и Альваро на самом деле не жесток, хот и притворяется порой суровым, а потому тоже не возражает, несмотря на то, что его почему—то задел не по возрасту насмешливый и снисходительный тон девочки.
— Вот и чудесно. Можешь остаться, только воровать не смей, понятно? — подытоживает хозяйка, вспомнив про вольные нравы южан.
И, уже уходя в дом, слышит, как Саломея негромко отвечает, чуть улыбнувшись чему—то своему:
— Не волнуйтесь об этом, госпожа. Я никогда не возьму ничего, что не принадлежит мне по праву...
***
Безумная Миралисса действительно уходит неизвестно куда всего через три дня, видимо уже совершенно забыв, что у неё вообще была дочь. Два года пролетают как один день, и леди Агата за все это время ни разу не жалеет о том, что согласилась приютить девочку. Та растёт тихим и воспитанным ребёнком, к тому—же отлично ладит с Альваро. Их нельзя назвать братом и сестрой — сказывается разница в положении, но у них есть и много общего — хотя—бы то, что наедине они совсем не такие, как при родителях. Вместе придумывают шалости, в которых их потом никто не может уличить, и смеются над наивностью взрослых, которые считают их добрыми и послушными.
Впрочем — Альваро действительно неплохой по натуре человек, хотя и копирует временами совсем непохожую на него Саломею. А девочка только смеётся — «Не стать соловью коршуном... да и зачем? Каждая птица по—своему хороша, коршун ведь тоже соловьём не поёт». Хозяйка дома не запрещает им общаться, разумно полагая, что у замкнутого сына не так много понимающих его друзей, но учиться вместе все же не разрешает, опасаясь пересудов соседей. И, когда Альваро занимается с нанятыми учителями науками или искусствами, Саломея, которая, почему—то терпеть не может традиционные женские занятия вроде вышивки или вязания, уходит в лес или к реке. Капитану она говорит, что пасёт коз, а сама, в это время, мечтает о чем—то, глядя вдаль. И придя домой рассказывает по вечерам у камина странные сказки, слушая которые, леди Агата только качает головой:
— И где ты их берёшь? Неужели сама все выдумываешь?
— Куда уж мне, госпожа... Козочки ваши нашептали — загадочно смеётся девочка.
Эти прогулки нужны Саломее для того, чтобы немного отдохнуть от надоевшей маски, которую она вынуждена носить при взрослых, но в один из летних дней дождь с грозой не даёт ей выйти за порог, заставляя вместо этого сидеть в комнате, и распутывать цветную пряжу, из которой хозяйка дома ткёт гобелен для аббатства.
Она часа два терпеливо сматывает клубки, а услышав шаги за дверью, поднимает голову от надоевших ниток, и, увидев, кто вошёл, интересуется с улыбкой:
— Тебя эти учителя ещё насмерть не замучили? — и продолжает ехидно — Толку с их учёности — ум или есть, или нет, а старые книги мудрости не прибавят, разве что голова от пыли разболится.
— Жив пока, как видишь — смеётся Альваро, потом недоверчиво говорит — Так уж и не прибавят... Сегодня, например, мэтр Джером рассказывал, как в древности воины, перед тем, как в бой идти, писали на руке руну храбрости, и никто их победить не мог. Или как мать своему ребёнку давала такое имя, что болезнь его стороной обходила.
— Я и без мэтра твоего знаю, что слова силу имеют, а имена судьбу определяют. А что—нибудь ещё он сказал? Того, что без книг не узнать? — насмешливо отвечает та, подходя к окну.
— Остаток урока мы рисовали — уклончиво отвечает он, и отвлекает собеседницу от сложной темы — Знаешь что? Мне отец чернила из столицы привёз, те, которые не смываются долго. Давай мы тоже что-нибудь напишем — вдруг поможет? Мне в академию скоро поступать — вот я и напишу, что я храбрый. Чтобы на вступительных испытаниях не провалиться.
— Хорошая идея. Ты и без колдовства смелый, но так быстрее поверишь в себя — кивает Саломея, и, наблюдая, как он выводит пером тонкие линии руны «храбрость», спрашивает:
— А можешь и мне что-нибудь написать? — и немного помолчав, говорит, глядя в небо — Например — «любовь»...
— Могу, конечно, только какая же ты любимая? Это для благородных дам имя. А ты — забавная, или хорошая... ну милая, в конце концов — смеётся Альваро, посчитав её слова шуткой.
Но Саломея только сживает раму так, что белеют пальцы, и упрямо отвечает, даже без обычной улыбки:
— Нет. Я по рождению любимая, и никто больше. Мне сердце давно так подсказало — не может оно лгать, не судья ведь продажный. А леди я ещё стану... когда выросту.
— С ума сошла? Нельзя благородной стать — родиться только! А твоя мать даже не крестьянка — юродивая, милостыню по дворам просила — пытается объяснить ей тот, не понимая, что её так оскорбило в его словах.
— Ну и что с того? Нет такого слова — «нельзя», отговорка это, для трусов — зло отвечает Саломея, резко обернувшись, и договаривает, уже обычным тоном — Добиться всего можно, если хочешь — только ключик верный подобрать нужно. Да подумать хорошенько — знать, где каким пользоваться. Где силой, где хитростью, а где терпением да лаской. Помнишь, как—то давно отец тебе на Рождество солдатиков деревянных подарил? Так вот — хоть женщина к воинскому ремеслу неспособна, а как их поставить правильно, чтобы выиграть бой я тогда сразу увидела.
Вошедший в комнату чтобы позвать сына к обеду капитан слышит последнюю фразу, и недовольно вмешивается:
— Вышивать бы лучше училась, да стряпать — стратег тоже мне нашёлся... Замуж выйдешь — муж по головке не погладит за непослушание.
А сидящий у камина Альваро видит, как острым металлическим отблеском сверкнули глаза девочки, которая со скрытой насмешкой отвечает его отцу:
— А я не хочу замуж. Я хочу быть леди, и делать, что сама решила. И слушаться никого даже за деньги не стану — много чести. Пусть только попробует мне кто приказать — так прокляну, что кошмары до смерти сниться будут.
И пока не сразу сообразивший, как отвечать на такое заявление капитан молчит, Саломея продолжает, чуть мечтательно глядя в огонь:
— Я вчера офицера во сне видела — на ворона он похож был. Волосы черные — почти как у меня, и глаза как у кошки — изумрудные, а мундир серебром вышит. Вот он со мной и будет, а я буду помогать. Вместе нас никто не победит, — я все увижу заранее, и придумаю, как от погони скрыться. А если кто на след нападёт — прикажу убить того дурака. А потом королю скажу, что злодей меня похитить хотел, а офицер тот благородный оказался — защитил ради чести.
— От матери что—ли заразилась? Такая же ненормальная... Это надо же было выдумать подобное — наконец произносит ошеломлённый мужчина, и повышает голос, строго прикрикнув — А ну марш к себе — хватит уже чушь здесь нести! Дамой она станет, офицера встретит... Моли бога, чтобы хоть крестьянин на тебя, безродную, позарился. Кроме внешности у тебя и нет ничего, да и то — чужой земли дочь, не то, что наши добрые красавицы.
— Иду я, да только ошиблись вы, господин. С лица воды не пить, что толку с красавицы, если она дура, и проста как медная монета? Овцы тоже добры, оттого волку в зубы и попадают. А с моего родника дна не видно, хоть темно, да каждый день вода холодная и чистая. Для кого снадобье, а для кого и яд. Это уж как человек мне приглянется. Коли угодит — заплачу сполна, любую рану смогу исцелить, любую боль отведу, пусть даже на себя — спокойно отвечает девочка, без страха глядя на рассерженного хозяина дома.
И тихо заканчивает, собрав в корзинку клубки, и уже выходя:
— А коли нет... сам виноват.
***
Проходит ещё год, и осенью Альваро, которому недавно исполнилось 17 лет, получает письмо из столицы. В нем старый отцовский друг сообщает ему, что сына капитана Марсело военная академия согласна взять даже без испытаний. Но поспешив поделиться этой радостной новостью с Саломеей, юноша слышит, подходя к её комнате, как отец раздражённо говорит кому—то:
—Так и есть — сбежала, тварь приблудная...
— Ну и черт с ней. Что она сделает — без денег, без протекции? Сдохнет разве что по дороге. Или замёрзнет под забором — ноябрь на дворе, до снегопадов рукой подать — отвечает ему заискивающий голос управляющего, а капитан задумчиво спрашивает:
— Интересно, а чернила из моего кабинета, зачем прихватила? Эта бродяжка ведь и читать—писать-то не умела...
— Да кто её, дуру, разберёт? Может красивый флакон приглянулся... А что поценнее украсть просто ума не хватило. Она ж только сказки сочиняла, видать совсем умом тронулась на своих бреднях — равнодушно отзывается тот, втайне радующийся тому, что не получил от хозяина нагоняй за свой недосмотр.
Альваро тихо возвращается к себе, чтобы отец не посчитал, что сын подслушивал, и только бросив взгляд на висящую на окне гирлянду из кленовых листьев, которую Саломея подарила ему на прошедший день ангела, вспоминает, что именно сегодня этот праздник должен был быть у неё самой... И убеждает себя, что странная тоска, до боли сжимающая сердце, появилась от мыслей о предстоящей разлуке с семьёй.
***
Молодой кавалер Альенга, как теперь его называют, давно превзошёл прославленного отца, закончив с отличием академию, и в 23 года став комендантом приграничной крепости. А ещё через пару месяцев запыхавшийся адъютант без стука врывается утром к нему в покои, и едва отдышавшись, выпаливает:
— Прошу простить мою дерзость, но у нас срочное дело… Никак без вас, господин комендант, нельзя — там посланник тайной полиции, с пропуском, заверенным дворцовой печатью, коней сменных требует, и воды в дорогу.
Спустившийся вниз Альваро видит, что во дворе крепости конюхи суетятся около двух взмыленных лошадей, а рядом с недовольным видом стоит парень, чуть—ли не моложе его самого, который при виде него оборачивается, и протягивает удивлённому тем, что на тайную службу берут мальчишек, коменданту, бумагу с золотым вензелем.
— Ваш визит — большая честь для нас, господин посланник — произносит тот положенную в таких случаях фразу, но гость отвечает с неприятной усмешкой, кивнув на письмо:
— Вы ошиблись, комендант. Там все написано, потрудитесь взглянуть.
Тот разворачивает письмо, в котором изящным почерком написано:
«Кристиан Аркано, офицер гвардии Её Королевского Величества, и посланница тайной полиции Её Королевского Величества, леди Саломея Аолье, находятся в секретной поездке по моему личному поручению. Приказываю всем комендантам крепостей оказывать им всяческое содействие и помощь на их пути».
Дальше шла витиеватая подпись рукой самой королевы, а ошеломлённый комендант снова и снова перечитывал знакомое имя, не веря своим глазам…
— Да, это я. Ты хотя бы скучал по мне, Альви? — детское прозвище, произнесённое незнакомым женским голосом, окончательно рассеивает его сомнения, и он оборачивается к говорившей.
— Мей?! Но каким образом… — Альваро все ещё не узнает в молодой девушке, одетой, несмотря на тёплую весеннюю погоду, в элегантное закрытое платье и длинные перчатки, странную девочку, которая сочиняла когда—то волшебные сказки.
— Лучше тебе не знать… просто поверь — эта сказка слишком жестока, чтобы я могла рассказать её кому—то — будто прочитав мысли, невесело усмехается та, и снимает перчатки, на мгновение лукаво улыбнувшись одними глазами, совсем как раньше:
— Помнишь? Я сделала это, как только научилась писать. Кстати — прости, что украла тогда чернила. Вот, возьми — девушка протягивает ему хрустальный флакон, а он только сейчас замечает на её руке тонкие чернильные линии, складывающиеся в руническое слово «любовь»…
— Но все это уже в прошлом, а сейчас я возвращаюсь в столицу. Королева Анна ждёт меня, или, точнее — результатов моей поездки — выводит его из оцепенения голос Саломеи.
— Ты не можешь так просто уехать! — очнувшись от своих мыслей, спохватывается Альваро, — Ты ведь любила ... нет, — ты любишь меня. И эти буквы...
— Я больше никого не люблю — перебивает его девушка, и продолжает, будто повторяя давно заученную наизусть истину — Любая привычка или привязанность — это слабость. Я предпочитаю не иметь ни того, ни другого, ни третьего. Просто чернила теперь не смыть, даже отрубив мне руку. Слово, всегда бывшее частью меня, бедная девочка, ставшая со временем благовоспитанной леди… — она еле слышно вздыхает, заставляя себя усмехнуться — Благодарю вас, кавалер Альенга... без вашей помощи я бы не справилась.
Слуга подводит двух осёдланных лошадей, и посланница тихо говорит, обращаясь к своему спутнику:
— Нам пора, Крис. Только, ради всего святого — поехали как можно быстрее…
И, не дожидаясь, его ответа, пришпоривает свою лошадь, устремляясь к воротам. Парень в последний раз бросает на коменданта очень недружелюбный взгляд, садясь в седло, но молча уезжает следом за ней.
А комендант, будто в тумане слышит болтовню собравшихся поглазеть на столичную гостью кухарок, одна из которых хихикает:
— Чего это она так поскакала, будто черти следом гнались? И офицер этот странный какой—то — чёрный весь, а глаза злые, чисто у кошки сверкают.
И долго вспоминает, где же раньше слышал про кошачьи глаза. А едва вспомнив, садится писать письмо, в котором просит начальство о переводе его на службу в столицу «по личным причинам, которые я, к великому сожалению, не могу здесь указать...»
__________________________________________________
ПРИМ.АВТОРА:
Имя Альваро на самом деле означает «защитник» на древнегерманском, просто к сюжету нужно было другое толкование.
Саломея - библейское имя, также звали иудейскую принцессу, подробнее о которой можно почитать в Википедии. Героиня так названа потому, что это имя было когда-то моим первым ником. Оно значит «спокойная» - тоже самое, что и мое настоящее имя. Четыре года назад, придя в «Мир Скорпиона», я, по традиции, сменила ник (на Игрейн), ставший впоследствии единственным.
Фамилия Аркано - намек на карты таро, в которых есть старшие и младшие арканы.
Аолье - часть моего отчества - АнатОЛЬЕвна, переделанная под французскую фамилию.
Остальные имена просто нравятся мне, но были взяты «с потолка», и любые совпадения чисто случайны.
-
-
16.02.2011 в 22:33-
-
17.02.2011 в 21:11*улыбнулась* Благодарю вас, мне очень приятно слышать такие слова про старую, но любимую сказку