Кошка на окошке, — «подожди немножко», шепчет, — «все случится…» детская игра.
Дождь в окно стучится, и наверно, — сбыться многим моим сказкам уж давно пора.
Но вода к чернилам примешалась — было ее слишком много, больше, чем угля.
Странные сюжеты — вновь зима за летом век от века ходит, надвое деля
Жизнь на «до» и «после» — очень несерьезно делать вид, что это все еще «вчера»
И надеясь слепо, что настанет лето, где-то чуть позднее ночи Рождества.
Что вернутся птицы с юга, и не спится в занесенной снегом яме барсуку.
Как не спится кошке, на одном окошке, в трех шагах от речки, в доме на углу.
Кошки — это звери, верит иль не верит кто-то в то, что кошка не пушистый шар.
Не игрушка с мехом, и не ради смеха подле человека выдумала жить.
До людей нет дела кошке, что хотела лишь узнать, что значит греться у огня?
Но огонь зимою гаснет, и спокойно люди закрывают до весны замки.
Ну, а что же кошки? Если нет окошка, то укрыться можно лишь своим хвостом.
Запирая душу, не желая слушать, люди забывают вечно об одном…
Звери — это звери, людям не измерить, как звучит свобода в песнях и глазах.
Что горят как прежде, по заветам предков, и все девять жизней кстати как нельзя.
И по старым крышам, шагом тихим, рысьим, кошки вдаль уходят, разрезая лист,
Чистый, снежно белый, — «просто захотелось», вот и вся причина, шалость и каприз.
Жить легко умея, так, как не посмеет ни один из вечно занятых людей,
Сочинив законы, будто бы в оковы заключая сердце, что полно идей.
Этот день настанет, и меня не станет, прошлое затянет мертвую петлю.
Но покуда живы сны мои — счастливой люди неизменно видят жизнь мою.
И пускай все верят, что для кошки двери все открыты, всюду ждут нас чудеса.
…Только обещайте, сберегите тайну, зверю не смотрите ни за что в глаза.